Четыре года спустя. В том же саду король прогуливается со своей сестрой.
-читать дальше-Дорогой брат. Я понимаю, что совершаю бестактность и лезу не в свое дело… но не мог бы ты изменять своей жене как-нибудь менее откровенно? Хотя бы с ее сестрой? Я не говорю о твоих дамах на одну ночь, но Эрис все-таки верховная жрица. Не стоило бы так унижать Миллерну. Она хорошая женщина, безупречного поведения, родила тебе двух прекрасных сыновей…
--Во-первых, это действительно не твое дело. Во-вторых… она что, тебе жаловалась?
--Нет.
--И не пожалуется, уверяю тебя. Потому что не замечает. Она действительно добрая женщина, честно исполняет супружеский долг… у нас хорошие отношения… насколько они возможны. А что до прочего… чтоб оскорбить, не обязательно заводить любовные связи. Это как раз дело житейское. Но с мертвецом, знаешь ли, не посоперничаешь. – Он усмехается. –И ведь она его совсем не любила, когда он был жив. Мне ли не знать, кого она любила… а на свадьбу согласилась из соображений политической целесообразности. Чтобы завоевать ее сердце, ему понадобилось сделать только одно – умереть. А всю эту великую любовь она внушила себе задним числом… и даже не желает думать, как ей повезло, что он погиб.
--Но все говорят, он был хорошим человеком.
--Говорят. Он умел казаться и таким. Я один видел, что таится под личиной милого парня. Драйден был гораздо страшнее своего родителя. Мэйден хотя бы откровенная сволочь, а тот… Я помню, как он появился у нас на корабле. Чучело чучелом, все дурака валял, шутки шутил… и через пару дней мы уже не могли без него обойтись, делали, что он хотел, шли, куда он велел… Вот так, с шутками и прибаутками он зажал бы в кулаке не только команду, но и страну, и… довольно об этом. Чем беспокоиться о Миллерне, думала бы лучше о себе. Годы идут, тебе надо устраивать жизнь. За тебя сватаются двое – Ван Фанел и диктатор Зейн. Что ты скажешь на это?
--Ты же знаешь, что я подчинюсь любому твоему решению.
--В таком случае мне угодно, чтоб ты выбрала генерала Зейна. Ван и так мне послушен, а вот республика Зайбах проявляет излишнюю самостоятельность. Мне не нужен новый Дорнкирк у границ Астурии, особенно в преддверии войны с Басламом. А война эта неизбежна.
--Хорошо. Но…
--Ты чем –то недовольна?
--Он же старый уже…
--Тем легче тебе будет его подчинить.
И война начинается. Диктатор Адельф Зейн, и без того не питавший нежности к республике Баслам, и подогретый молодой женой, выступает в союзе с королевством Астурия. Но блицкрига не получается. В мире, где перестали верить в магию, иначе и не может быть. То, что задумывалось как молниеносный удар, превращается в долгую позиционную кампанию.
---
Старик, тяжело опираясь на трость, идет навестить могилу сына. Тот похоронен не среди родных, а на королевском кладбище Астонов. Не в храмовой гробнице – там подобает покоится только миропомазанным владыкам, а снаружи, где хоронят родственников династии. Под открытым небом – может, так оно и лучше.
Внезапно он слышит голос, женский голос – но когда вслушивается в слова, его бросает в дрожь.
_--Драйден, Драйден… вернись ко мне! Мне без тебя так плохо…
Женщина сидит у могильной плиты, прижавшись щекой к памятнику. Королева. Неужели все эти годы она лишь притворялась, будто поправилась, а сама так и сохранила свою навязчивую идею?
Она поднимает на старика покрасневшие глаза.
--Я знаю, что вы подумали, господин Фасса. Нет, я не безумна. Я знаю, что ваш сын умер и не вернется… но когда я так говорю, мне легче.
Мэйден Фасса сильно сдал в последнее время. Он всегда был моложав, и пользовался отменным здоровьем. Казалось, ничто не может сломить безжалостного дельца – ни гибель сына, ни войны, ни годы. Но сейчас он выглядит больным и дряхлым.
--Теперь вы плачете о нем, -- брюзгливо произносит он, -- а когда-то противились этому браку.
--Боги уже наказали меня за это. Они отняли его у меня именно тогда, когда я поняла, что он для меня значит.
--Но если бы вы продолжали противиться… если б настояли на своем… может, он до сих пор был бы жив!
В ярости он замахивается тростью. Она не отшатывается, покорно склоняет голову.
--Вы правы, господин Фасса. Если кто-то может попрекать меня, так это вы.
Он опускает руку, с трудом – колени не гнутся – усаживается рядом.
--Простите меня, моя королева. Мне еще хуже чем вам. У вас есть дети… а я остался совсем один. И некому будет даже прочесть по мне заупокойную молитву, когда я умру.
--Мой старший сын прочтет ее, если будет на то ваша воля.
--Его зовут Драйден, верно? Пусть будет так.
Несколько месяцев спустя Мэйден Фасса умирает. Его огромное состояние, за отсутствием прямых наследников, завещано принцам Драйдену и Леону, но, поскольку оба несовершеннолетние, то деньгами распоряжается их отец – король Аллен.
Теперь проблема военных расходов решена.
Диктатор Зейн не дожил до победы над Басламом. Той самой победы, после которой сенат поднес королю Аллену титул императора, отца народа и защитника отечества. Когда вдова генерала выдвинула свою кандидатуру на выборах, ведущие политики континента отнеслись к этому скептически. Все знали, что выборы в Зайбахе – это фикция, там все решают военные. Ко всеобщему удивлению, армейская верхушка Зайбаха поддержала госпожу Зейн. После чего она от имени правительства заявила, что отныне республика Зайбах входит в состав Астурийской империи. От всяких титулов отказалась, заявив, что ей достаточно зваться наместницей императора. После чего отправилась приносить присягу своему брату.
--Я доволен, -- сказал он ей. – Честно говоря, не ожидал, что все пройдет так гладко.
--Слово «империя» на тамошних жителей, особенно на военных, производит завораживающее действие. Как зовут императора – не важно. Империя превыше всего. У тебя тоже все хорошо, как я посмотрю.
--Могло быть лучше. Ван так и не ввел в действие «Эскафлон», несмотря на мои прямые указания, ограничился обычными войсками. Утверждал, что это слишком опасно, что дал клятву больше не пользоваться этим оружием… А ведь с ним мы могли взять Баслам с меньшими потерями.
--Да. Гадес ведь был твоим самым старым другом, верно?
--Конечно, -- он уже думает о другом. – Впрочем, полагаю, теперь это не так уж важно. С теми техническими разработками, которые мы получили в Басламе, можно начать полное перевооружение армии. Гигантские боевые роботы – это наследие тяжкого феодального прошлого, танки и тяжелая авиация – вот что решит исход будущей войны.
--Ты, как всегда, совершенно прав.
--Кстати, я слышал, Ван снова сделал тебе предложение.
--Да, как только умер генерал. Но полагаю, в нынешней политической ситуации мое согласие произвело бы неблагоприятное впечатление. Ведь, если предстоит, как ты предлагаешь, общее перевооружение… надо восстанавливать военные силы Зайбаха в полном объеме. В том числе корпус Истребителей. И мне нужно заручиться их преданностью.
--Согласен.
--Но, -- после некоторой паузы произносит она, -- мне кажется, дело пошло бы быстрее, если б мне удалось разбудить память сам-знаешь-кого. Кое-что из технологий покойного Дорнкирка сохранилось, я могла бы попробовать…
--Не смей об этом и думать! – резко обрывает он.
----
Проблемы начинаются оттуда, откуда не ждали. А следовало бы ждать. Со стороны не северного соседа, а южного. Великого княжества Фрейд. Фрейд и раньше создавал проблемы, но в предшествующие годы там было тихо. Наследный принц Сид дал Фрейд, рано осиротевший, воспитывался, согласно желанию покойного князя, в обители при храме Портона, твердыне тамошних воинов-монахов. Теперь Сид достиг совершеннолетия, принял власть – и публично заявил, что принес присягу покойному Дорнкирку, и не будет союзником его убийцам. Ожидать от него лояльности явно не приходилось.
--Какая неблагодарность, -- говорит император. –Мы освободили этих южан от зайбахской оккупации, а они…
Совещание с наместницей проходит при закрытых дверях, император тщательно проверил, нет ли подслушивающих устройств. Ситуация крайне скользкая, хуже, чем думают окружающие, а история очень некрасивая, при том, что посвящено в нее лишь несколько человек. Кроме самого императора, знают лишь его жена, сестра и Сид дал Фрейд.
К сожалению.
Потому что на самом деле он никакой не Фрейд, а незаконный сын нынешнего императора. Ненавидящий и не признающий родного отца. Верный памяти отца номинального – покойного князя. Который и завещал ему перейти под руку Дорнкирка и Зайбаха.
--Полагаешь, он решится на войну?
--Вполне вероятно. Я видел этих монахов, которые его воспитали. Фанатики.
После некоторого размышления Селена говорит:
--Возможно, проблему можно разрешить без военного конфликта. Дипломатическим путем. Он ведь присягал не Дорнкирку лично, а Зайбаху в лице его полководцев. Если я напомню ему об этом…
--Вряд ли у тебя что-нибудь получится. Женщина, даже облеченная властью, для этого монастырского воспитанника - не авторитет.
--А если я поговорю с ним не как женщина, а как… -- она собирается с духом и произносит имя, которое они с братом избегали упоминать много лет. -- … Диландау Альбато?
Император хмурится. Из-за научных экспериментов покойного Дорнкирка психика Селены десять лет провела под спудом искусственно созданной личности, а эта личность мало того что была мужской, она была крайне сволочной… Но сейчас он обращается к логике, а не эмоциям сестры.
--По-твоему, это подействует – обращаться к Сиду от имени того, кто виновен в гибели его отца?
Даже без посторонних он не рискует назвать Сида своим сыном. Но Селена не обращает на это внимания.
--Ты же мне рассказывал, что не Диландау убил старого князя. Тот сам подставился под стрелы имперских лучников…дикость какая, лучники…в наше время…А что Диландау разбил Махала зар Фрейда в том сражении, так на то война. И в бывших имперских архивах я обнаружила документы, свидетельствующие, что присягу у Сида от имени Дорнкирка принимали двое – верховный стратег Фолкен де Фанел и Диландау Альбато, командир Истребителей Драконов. Все правильно.
Император недоволен все больше. Вспоминать о том сражении крайне неприятно. Адский Красавчик тогда был в ударе, и порвал бы на астурийский флаг и его самого, и Вана—если бы Фолкен не приказал Диландау прекратить бой – армия Фрейда, мол, сдалась, и лишнее кровопролитие нам ни к чему. Фолкен всегда подыгрывал противоположной стороне…Фолкен-Предатель и есть… был…
--Нет. Я уверен – войны не избежать. И пусть тебя это не тревожит. Фрейд все еще живет в Средних веках. Они там по своим монастырям культивируют боевые искусства, и совершенно не занимаются улучшением состоянии армии. Техники там почти нет… в результате во время той войны фрейдская армия быстро проиграла экспедиционному корпусу Зайбаха… даже с лучниками… и уж тем более они не в силах противостоять нам теперь. Если тебя что-то беспокоит – обещаю… я постараюсь его не убивать.
----
-читать дальше-Дорогой брат. Я понимаю, что совершаю бестактность и лезу не в свое дело… но не мог бы ты изменять своей жене как-нибудь менее откровенно? Хотя бы с ее сестрой? Я не говорю о твоих дамах на одну ночь, но Эрис все-таки верховная жрица. Не стоило бы так унижать Миллерну. Она хорошая женщина, безупречного поведения, родила тебе двух прекрасных сыновей…
--Во-первых, это действительно не твое дело. Во-вторых… она что, тебе жаловалась?
--Нет.
--И не пожалуется, уверяю тебя. Потому что не замечает. Она действительно добрая женщина, честно исполняет супружеский долг… у нас хорошие отношения… насколько они возможны. А что до прочего… чтоб оскорбить, не обязательно заводить любовные связи. Это как раз дело житейское. Но с мертвецом, знаешь ли, не посоперничаешь. – Он усмехается. –И ведь она его совсем не любила, когда он был жив. Мне ли не знать, кого она любила… а на свадьбу согласилась из соображений политической целесообразности. Чтобы завоевать ее сердце, ему понадобилось сделать только одно – умереть. А всю эту великую любовь она внушила себе задним числом… и даже не желает думать, как ей повезло, что он погиб.
--Но все говорят, он был хорошим человеком.
--Говорят. Он умел казаться и таким. Я один видел, что таится под личиной милого парня. Драйден был гораздо страшнее своего родителя. Мэйден хотя бы откровенная сволочь, а тот… Я помню, как он появился у нас на корабле. Чучело чучелом, все дурака валял, шутки шутил… и через пару дней мы уже не могли без него обойтись, делали, что он хотел, шли, куда он велел… Вот так, с шутками и прибаутками он зажал бы в кулаке не только команду, но и страну, и… довольно об этом. Чем беспокоиться о Миллерне, думала бы лучше о себе. Годы идут, тебе надо устраивать жизнь. За тебя сватаются двое – Ван Фанел и диктатор Зейн. Что ты скажешь на это?
--Ты же знаешь, что я подчинюсь любому твоему решению.
--В таком случае мне угодно, чтоб ты выбрала генерала Зейна. Ван и так мне послушен, а вот республика Зайбах проявляет излишнюю самостоятельность. Мне не нужен новый Дорнкирк у границ Астурии, особенно в преддверии войны с Басламом. А война эта неизбежна.
--Хорошо. Но…
--Ты чем –то недовольна?
--Он же старый уже…
--Тем легче тебе будет его подчинить.
И война начинается. Диктатор Адельф Зейн, и без того не питавший нежности к республике Баслам, и подогретый молодой женой, выступает в союзе с королевством Астурия. Но блицкрига не получается. В мире, где перестали верить в магию, иначе и не может быть. То, что задумывалось как молниеносный удар, превращается в долгую позиционную кампанию.
---
Старик, тяжело опираясь на трость, идет навестить могилу сына. Тот похоронен не среди родных, а на королевском кладбище Астонов. Не в храмовой гробнице – там подобает покоится только миропомазанным владыкам, а снаружи, где хоронят родственников династии. Под открытым небом – может, так оно и лучше.
Внезапно он слышит голос, женский голос – но когда вслушивается в слова, его бросает в дрожь.
_--Драйден, Драйден… вернись ко мне! Мне без тебя так плохо…
Женщина сидит у могильной плиты, прижавшись щекой к памятнику. Королева. Неужели все эти годы она лишь притворялась, будто поправилась, а сама так и сохранила свою навязчивую идею?
Она поднимает на старика покрасневшие глаза.
--Я знаю, что вы подумали, господин Фасса. Нет, я не безумна. Я знаю, что ваш сын умер и не вернется… но когда я так говорю, мне легче.
Мэйден Фасса сильно сдал в последнее время. Он всегда был моложав, и пользовался отменным здоровьем. Казалось, ничто не может сломить безжалостного дельца – ни гибель сына, ни войны, ни годы. Но сейчас он выглядит больным и дряхлым.
--Теперь вы плачете о нем, -- брюзгливо произносит он, -- а когда-то противились этому браку.
--Боги уже наказали меня за это. Они отняли его у меня именно тогда, когда я поняла, что он для меня значит.
--Но если бы вы продолжали противиться… если б настояли на своем… может, он до сих пор был бы жив!
В ярости он замахивается тростью. Она не отшатывается, покорно склоняет голову.
--Вы правы, господин Фасса. Если кто-то может попрекать меня, так это вы.
Он опускает руку, с трудом – колени не гнутся – усаживается рядом.
--Простите меня, моя королева. Мне еще хуже чем вам. У вас есть дети… а я остался совсем один. И некому будет даже прочесть по мне заупокойную молитву, когда я умру.
--Мой старший сын прочтет ее, если будет на то ваша воля.
--Его зовут Драйден, верно? Пусть будет так.
Несколько месяцев спустя Мэйден Фасса умирает. Его огромное состояние, за отсутствием прямых наследников, завещано принцам Драйдену и Леону, но, поскольку оба несовершеннолетние, то деньгами распоряжается их отец – король Аллен.
Теперь проблема военных расходов решена.
Диктатор Зейн не дожил до победы над Басламом. Той самой победы, после которой сенат поднес королю Аллену титул императора, отца народа и защитника отечества. Когда вдова генерала выдвинула свою кандидатуру на выборах, ведущие политики континента отнеслись к этому скептически. Все знали, что выборы в Зайбахе – это фикция, там все решают военные. Ко всеобщему удивлению, армейская верхушка Зайбаха поддержала госпожу Зейн. После чего она от имени правительства заявила, что отныне республика Зайбах входит в состав Астурийской империи. От всяких титулов отказалась, заявив, что ей достаточно зваться наместницей императора. После чего отправилась приносить присягу своему брату.
--Я доволен, -- сказал он ей. – Честно говоря, не ожидал, что все пройдет так гладко.
--Слово «империя» на тамошних жителей, особенно на военных, производит завораживающее действие. Как зовут императора – не важно. Империя превыше всего. У тебя тоже все хорошо, как я посмотрю.
--Могло быть лучше. Ван так и не ввел в действие «Эскафлон», несмотря на мои прямые указания, ограничился обычными войсками. Утверждал, что это слишком опасно, что дал клятву больше не пользоваться этим оружием… А ведь с ним мы могли взять Баслам с меньшими потерями.
--Да. Гадес ведь был твоим самым старым другом, верно?
--Конечно, -- он уже думает о другом. – Впрочем, полагаю, теперь это не так уж важно. С теми техническими разработками, которые мы получили в Басламе, можно начать полное перевооружение армии. Гигантские боевые роботы – это наследие тяжкого феодального прошлого, танки и тяжелая авиация – вот что решит исход будущей войны.
--Ты, как всегда, совершенно прав.
--Кстати, я слышал, Ван снова сделал тебе предложение.
--Да, как только умер генерал. Но полагаю, в нынешней политической ситуации мое согласие произвело бы неблагоприятное впечатление. Ведь, если предстоит, как ты предлагаешь, общее перевооружение… надо восстанавливать военные силы Зайбаха в полном объеме. В том числе корпус Истребителей. И мне нужно заручиться их преданностью.
--Согласен.
--Но, -- после некоторой паузы произносит она, -- мне кажется, дело пошло бы быстрее, если б мне удалось разбудить память сам-знаешь-кого. Кое-что из технологий покойного Дорнкирка сохранилось, я могла бы попробовать…
--Не смей об этом и думать! – резко обрывает он.
----
Проблемы начинаются оттуда, откуда не ждали. А следовало бы ждать. Со стороны не северного соседа, а южного. Великого княжества Фрейд. Фрейд и раньше создавал проблемы, но в предшествующие годы там было тихо. Наследный принц Сид дал Фрейд, рано осиротевший, воспитывался, согласно желанию покойного князя, в обители при храме Портона, твердыне тамошних воинов-монахов. Теперь Сид достиг совершеннолетия, принял власть – и публично заявил, что принес присягу покойному Дорнкирку, и не будет союзником его убийцам. Ожидать от него лояльности явно не приходилось.
--Какая неблагодарность, -- говорит император. –Мы освободили этих южан от зайбахской оккупации, а они…
Совещание с наместницей проходит при закрытых дверях, император тщательно проверил, нет ли подслушивающих устройств. Ситуация крайне скользкая, хуже, чем думают окружающие, а история очень некрасивая, при том, что посвящено в нее лишь несколько человек. Кроме самого императора, знают лишь его жена, сестра и Сид дал Фрейд.
К сожалению.
Потому что на самом деле он никакой не Фрейд, а незаконный сын нынешнего императора. Ненавидящий и не признающий родного отца. Верный памяти отца номинального – покойного князя. Который и завещал ему перейти под руку Дорнкирка и Зайбаха.
--Полагаешь, он решится на войну?
--Вполне вероятно. Я видел этих монахов, которые его воспитали. Фанатики.
После некоторого размышления Селена говорит:
--Возможно, проблему можно разрешить без военного конфликта. Дипломатическим путем. Он ведь присягал не Дорнкирку лично, а Зайбаху в лице его полководцев. Если я напомню ему об этом…
--Вряд ли у тебя что-нибудь получится. Женщина, даже облеченная властью, для этого монастырского воспитанника - не авторитет.
--А если я поговорю с ним не как женщина, а как… -- она собирается с духом и произносит имя, которое они с братом избегали упоминать много лет. -- … Диландау Альбато?
Император хмурится. Из-за научных экспериментов покойного Дорнкирка психика Селены десять лет провела под спудом искусственно созданной личности, а эта личность мало того что была мужской, она была крайне сволочной… Но сейчас он обращается к логике, а не эмоциям сестры.
--По-твоему, это подействует – обращаться к Сиду от имени того, кто виновен в гибели его отца?
Даже без посторонних он не рискует назвать Сида своим сыном. Но Селена не обращает на это внимания.
--Ты же мне рассказывал, что не Диландау убил старого князя. Тот сам подставился под стрелы имперских лучников…дикость какая, лучники…в наше время…А что Диландау разбил Махала зар Фрейда в том сражении, так на то война. И в бывших имперских архивах я обнаружила документы, свидетельствующие, что присягу у Сида от имени Дорнкирка принимали двое – верховный стратег Фолкен де Фанел и Диландау Альбато, командир Истребителей Драконов. Все правильно.
Император недоволен все больше. Вспоминать о том сражении крайне неприятно. Адский Красавчик тогда был в ударе, и порвал бы на астурийский флаг и его самого, и Вана—если бы Фолкен не приказал Диландау прекратить бой – армия Фрейда, мол, сдалась, и лишнее кровопролитие нам ни к чему. Фолкен всегда подыгрывал противоположной стороне…Фолкен-Предатель и есть… был…
--Нет. Я уверен – войны не избежать. И пусть тебя это не тревожит. Фрейд все еще живет в Средних веках. Они там по своим монастырям культивируют боевые искусства, и совершенно не занимаются улучшением состоянии армии. Техники там почти нет… в результате во время той войны фрейдская армия быстро проиграла экспедиционному корпусу Зайбаха… даже с лучниками… и уж тем более они не в силах противостоять нам теперь. Если тебя что-то беспокоит – обещаю… я постараюсь его не убивать.
----
-
-
23.02.2012 в 13:01-
-
23.02.2012 в 13:52-
-
23.02.2012 в 14:21-
-
23.02.2012 в 15:08-
-
23.02.2012 в 15:11-
-
23.02.2012 в 15:16-
-
23.02.2012 в 15:19-
-
23.02.2012 в 15:48А другой кот вообще-то, очевидно, инуками, то есть божество или демон -пес, но это его боевая форма, а в быту это классический котяра типа "нас и здесь неплохо кормят".
-
-
23.02.2012 в 20:19-
-
23.02.2012 в 21:05-
-
23.02.2012 в 21:09-
-
23.02.2012 в 21:14-
-
23.02.2012 в 21:22-
-
24.02.2012 в 09:18