читать дальше3. Аллен - Хитоми
Помнишь ли меня? Или хотя бы вспоминаешь?
Ты говорила, что в твоей стране жизнь мирная и спокойная. И после возвращения в свой мир, все, что ты пережила здесь, наверное, кажется тебе сном или видением. Или страшной сказкой.
Впрочем, сказки, насколько я помню с детства, обычно заканчиваются свадьбой. А у нас с этим не получилось.
…или поединком главного героя с главным злодеем. Или поединком двух героев за руку красавицы. И нигде не слышал я, чтоб в финале герои дрались за жизнь злодея. Который на самом деле и был красавицей, только заколдованной…
С чего я вдруг об этом? Видишь ли, намедни Ван приезжал. Мы с ним посидели за бутылкой, поговорили о пережитом. Вот только тебя упоминать избегали. Уж очень бы глупо получилось. Не хватало еще плакаться друг другу на то, что ты оставила меня, а потом его. Ван, при всем своем простодушии, сдается мне, тоже это понимает.
Так получилось, что уже давно мне не с кем было поговорить о прошлом. Те, кто знают о нем – далеко. Те, кто близко – не знают, и незачем об этом знать. Вот и отвел душу впервые за многие месяцы… но с Ваном нельзя было говорить о тебе.
Поэтому я пишу тебе самой.
Порой я думаю: если б мы тогда все же поженились, были бы мы счастливы? И у меня нет ответа на это вопрос. Я отказываюсь верить, что чувство, которое я испытывал к тебе, не было любовью. Нет, это была любовь, но какая-то… родственная, что ли. Так можно относиться к сестре, не к родной, упаси богиня, а, к примеру, двоюродной. Достаточно ли этого для счастья?
Ты-то, наверное, думаешь, что я сейчас с Миллерной. Ведь ты так предсказывала. Но тут то ли твой дар предвидения дал сбой, то ли ты неверно истолковала свои карты.
Я тебе говорил, что ты первая девушка, которая дала мне отставку. Так вот – не последняя. И ведь казалось совершенно естественным: ты бросила меня, от Миллерны ушел муж, разве не предназначено нам утешить друг друга? Так вот – я получил вежливый, но недвусмысленный отказ. И из-за кого? Из-за беглого мужа.
Не знаю, почему он ушел. Кстати, это было натуральное свинство – бросить свой пост в такой момент! Если б я его не знал, я бы решил, что он просто испугался войны и сбежал. Но страх, как и любые другие чувства – это не по ведомству Драйдена. Он же ничего не делает просто так, все просчитывает. Во всяком случае, с Миллерной он сделал беспроигрышный ход. Сработала пресловутая женская логика. Она была совершенно равнодушна к нему, пока он был рядом, но стоило ему уйти, как она вбила в себе в голову, что всегда любила его, и будет ждать и хранить верность. Боюсь даже представить, что она вообразит, если он погибнет ( а при условиях жизни на Асгарде это вполне вероятно), так что уж лучше пусть он будет жив.
Сказать ли? Меня это все мало волнует.
На мне сейчас слишком большая ответственность. Я безмерно виноват перед Селеной. Если б я лучше заботился о ней в детстве, ее бы не похитили, не было бы всего последующего ужаса. И даже теперь, когда заклятие снято, Селена все еще тяжело больна, и нуждается в постоянном уходе и присмотре. Я не физическую болезнь имею в виду, но… представь себе существо с исключительно развитым умом и при том -- жизненным опытом пятилетнего ребенка. А всего, что было после, она почти не помнит. С одной стороны, я этому рад, потому что помнить такое – врагу не пожелаешь. А с другой – как ей выжить в этом жестоком мире? Она совершенно не способна защитить себя. Она осталась такой, какой была ребенком – воплощенная доброта и кротость. И ее всякий может обидеть. Только я этого не позволю.
К счастью, есть люди, которые разделяют мои взгляды. Эрис -- друг, которому можно довериться. И Гадес тоже. Я даже не ожидал от него. Он ведь участвовал во всех этих сражениях с сама знаешь кем, и мог бы проявить враждебность к Селене. Но он отнеся к ее возвращению с пониманием. Но Гадеса я вижу редко – он сейчас командует «Крузейдом», а вот Эрис приезжает почти каждый день.
Ну вот, я про всех рассказал, а ведь тебе в первую очередь, наверное , хотелось узнать про Вана. Это вообще-то была его идея – нам встретиться и помириться. Мы ведь не виделись со дня Битвы Народов, и. как ты помнишь, расстались не лучшим образом. Если б ты тогда не вмешалась, кто-нибудь из нас убил бы другого, и, поскольку у него воинские умения подкреплены магией, вероятнее, погиб бы я. И вот теперь я получил от него письмо с просьбой о встрече.
Честно говоря, эта мысль не показалась мне хорошей. Особенно учитывая, как он тогда орал, что ему безразлично, кто творил зло – Селена или ее двойник, человек один, и он убьет ее в любом случае. Но Эрис, как ни странно, поддержала Вана, хотя , кажется, они друг друга недолюбливают. Она сказала , что если Селена и Ван не встретятся, и не пообщаются в нормальной обстановке, никто из нас не сможет жить спокойно, все будут в глубине души ждать беды. И я пригласил Вана к себе.
Все прошло лучше, чем я ожидал, хотя Ван заставил меня побеспокоиться. Он не впал в ярость при встрече с Селеной, как это с ним зачастую бывает – он испугался. Самым натуральным образом. За обедом у него так руки тряслись, что он едва не разбил чашку из фамильного сервиза. Но потом все как-то успокоилось, благодаря милой Эрис, которая старалась по возможности разрядить обстановку. Правда, был скользкий момент, когда Ван упомянул, что по пути останавливался в Рампарте, чтобы осмотреть восстановленный порт. Мне не хотелось, чтобы было упомянуто, при каких обстоятельствах этот порт был сожжен. И даже не из-за того, кто возглавлял атаку имперского десанта. Ты тогда обвинила нас в чрезмерной жестокости, и сейчас, думается мне, в отношении Вана ты была права. Но он тех событий не касался. Не из деликатности – похоже, и впрямь забыл. Итак, все завершилось мирно, Селена и Ван даже побеседовали, потом мы, как уже сказано, посидели вдвоем, и напоследок он снова напросился в гости.
Ты, наверное, хочешь знать, не женился ли он. Нет, и не слышно, чтоб собирался. Не знаю, утешит тебя это или огорчит.
Что до меня, то рядом со мною Эрис. Она настоящий друг, она никогда не предаст ( я никоим образом не хочу сказать, будто ты или Миллерна меня предали). Наверное, со временем мы поженимся. Но это время еще не пришло.
Однако, что бы там ни было впереди, тебя я никогда не забуду. И очень хотел бы, чтоб ты получила мое письмо. Да вот как переслать его на другую планету, в другое измерение?
Остаюсь
преданный тебе Аллен Шезар.
(письмо оставлено в ящике письменного стола и там забыто)
4. Драйден – Миллерне.
( написано на обороте отчета о добыче редкоземельных металлов для государственного совета Астурии)
Если бы написала мне хоть слово, хоть одно слово, я бы не( оторвано)
5. Селена – Гадесу.
(черновик в рабочей тетради)
Добрый день, Гадес.
В прошлый раз ты выговаривал мне, что я редко и пишу, и просил рассказывать о том, что у нас происходит. Вот – рассказываю. У нас в гостях побывал Ван де Фанел. Мне кажется, брат большое значение придавал этому визиту и опасался его. Но все прошло благополучно, как ты выражаешься, «без жертв и разрушений». Хотя Ван ко мне отнесся нервно. Моего двойника он до сих пор ненавидит, и не скрывает этого. Вот только не надо про «была война, и вы были на разных сторонах». С Алленом мы тоже были на разных сторонах. И с тобой тоже. Нет, тут что-то личное. Я понимаю – у брата спрашивать бесполезно. Да и ты, наверное, не скажешь.
Впрочем, это неважно. Просто наводит на мысль – какой процент правды мне дозволено знать?
Я тут не вылезаю из отцовской библиотеки, -- просто удивительно, по скольким отраслям знания там собраны книги. По медицине и психологии тоже есть. И там сказано, что раздвоение личности – болезнь не такая уж редкая, и может быть вызвана искусственно. Получается, что имперские маги довели до логического финала то, что делалось до них. Вызвали к жизни эту вторичную личность, и вытащили ее наружу. Довели раздвоение до степени превращения.
Мне говорят – ты невиновна в том, что творил двойник. Даже Ван это сказал. Но верно ли это?
Я смотрю на свои руки, слабые, неловкие, неспособные даже с иглой управиться ( я тут пыталась научиться вышивать – ничего не вышло) – они были привычны к мечу и огнемету?
Я не могу представить себе, как можно ударить живое существо. Да что там – я цветы в саду боюсь срезать – вдруг им больно.
Каково это – быть человеком, чье имя звучало как «спасайся, кто может»?
Не понимаю. И самое печальное – мне это безразлично.
Я не могу спрашивать брата. Он желает мне добра. Возможно, он прав – если я узнаю всю правду, то потеряю и то душевное равновесие, что имею. Сходят ли сумасшедшие с ума?
Если бы я могла что-нибудь почувствовать. Хоть что-нибудь.
Пора прекращать это нытье. Особенно в письме к занятому человеку. Нет, не буду я его дописывать и отправлять. Я обещала рассказывать о том, что происходит – а это получилось о том, чего не произошло.
Вот когда произойдет, тогда и напишу.
Помнишь ли меня? Или хотя бы вспоминаешь?
Ты говорила, что в твоей стране жизнь мирная и спокойная. И после возвращения в свой мир, все, что ты пережила здесь, наверное, кажется тебе сном или видением. Или страшной сказкой.
Впрочем, сказки, насколько я помню с детства, обычно заканчиваются свадьбой. А у нас с этим не получилось.
…или поединком главного героя с главным злодеем. Или поединком двух героев за руку красавицы. И нигде не слышал я, чтоб в финале герои дрались за жизнь злодея. Который на самом деле и был красавицей, только заколдованной…
С чего я вдруг об этом? Видишь ли, намедни Ван приезжал. Мы с ним посидели за бутылкой, поговорили о пережитом. Вот только тебя упоминать избегали. Уж очень бы глупо получилось. Не хватало еще плакаться друг другу на то, что ты оставила меня, а потом его. Ван, при всем своем простодушии, сдается мне, тоже это понимает.
Так получилось, что уже давно мне не с кем было поговорить о прошлом. Те, кто знают о нем – далеко. Те, кто близко – не знают, и незачем об этом знать. Вот и отвел душу впервые за многие месяцы… но с Ваном нельзя было говорить о тебе.
Поэтому я пишу тебе самой.
Порой я думаю: если б мы тогда все же поженились, были бы мы счастливы? И у меня нет ответа на это вопрос. Я отказываюсь верить, что чувство, которое я испытывал к тебе, не было любовью. Нет, это была любовь, но какая-то… родственная, что ли. Так можно относиться к сестре, не к родной, упаси богиня, а, к примеру, двоюродной. Достаточно ли этого для счастья?
Ты-то, наверное, думаешь, что я сейчас с Миллерной. Ведь ты так предсказывала. Но тут то ли твой дар предвидения дал сбой, то ли ты неверно истолковала свои карты.
Я тебе говорил, что ты первая девушка, которая дала мне отставку. Так вот – не последняя. И ведь казалось совершенно естественным: ты бросила меня, от Миллерны ушел муж, разве не предназначено нам утешить друг друга? Так вот – я получил вежливый, но недвусмысленный отказ. И из-за кого? Из-за беглого мужа.
Не знаю, почему он ушел. Кстати, это было натуральное свинство – бросить свой пост в такой момент! Если б я его не знал, я бы решил, что он просто испугался войны и сбежал. Но страх, как и любые другие чувства – это не по ведомству Драйдена. Он же ничего не делает просто так, все просчитывает. Во всяком случае, с Миллерной он сделал беспроигрышный ход. Сработала пресловутая женская логика. Она была совершенно равнодушна к нему, пока он был рядом, но стоило ему уйти, как она вбила в себе в голову, что всегда любила его, и будет ждать и хранить верность. Боюсь даже представить, что она вообразит, если он погибнет ( а при условиях жизни на Асгарде это вполне вероятно), так что уж лучше пусть он будет жив.
Сказать ли? Меня это все мало волнует.
На мне сейчас слишком большая ответственность. Я безмерно виноват перед Селеной. Если б я лучше заботился о ней в детстве, ее бы не похитили, не было бы всего последующего ужаса. И даже теперь, когда заклятие снято, Селена все еще тяжело больна, и нуждается в постоянном уходе и присмотре. Я не физическую болезнь имею в виду, но… представь себе существо с исключительно развитым умом и при том -- жизненным опытом пятилетнего ребенка. А всего, что было после, она почти не помнит. С одной стороны, я этому рад, потому что помнить такое – врагу не пожелаешь. А с другой – как ей выжить в этом жестоком мире? Она совершенно не способна защитить себя. Она осталась такой, какой была ребенком – воплощенная доброта и кротость. И ее всякий может обидеть. Только я этого не позволю.
К счастью, есть люди, которые разделяют мои взгляды. Эрис -- друг, которому можно довериться. И Гадес тоже. Я даже не ожидал от него. Он ведь участвовал во всех этих сражениях с сама знаешь кем, и мог бы проявить враждебность к Селене. Но он отнеся к ее возвращению с пониманием. Но Гадеса я вижу редко – он сейчас командует «Крузейдом», а вот Эрис приезжает почти каждый день.
Ну вот, я про всех рассказал, а ведь тебе в первую очередь, наверное , хотелось узнать про Вана. Это вообще-то была его идея – нам встретиться и помириться. Мы ведь не виделись со дня Битвы Народов, и. как ты помнишь, расстались не лучшим образом. Если б ты тогда не вмешалась, кто-нибудь из нас убил бы другого, и, поскольку у него воинские умения подкреплены магией, вероятнее, погиб бы я. И вот теперь я получил от него письмо с просьбой о встрече.
Честно говоря, эта мысль не показалась мне хорошей. Особенно учитывая, как он тогда орал, что ему безразлично, кто творил зло – Селена или ее двойник, человек один, и он убьет ее в любом случае. Но Эрис, как ни странно, поддержала Вана, хотя , кажется, они друг друга недолюбливают. Она сказала , что если Селена и Ван не встретятся, и не пообщаются в нормальной обстановке, никто из нас не сможет жить спокойно, все будут в глубине души ждать беды. И я пригласил Вана к себе.
Все прошло лучше, чем я ожидал, хотя Ван заставил меня побеспокоиться. Он не впал в ярость при встрече с Селеной, как это с ним зачастую бывает – он испугался. Самым натуральным образом. За обедом у него так руки тряслись, что он едва не разбил чашку из фамильного сервиза. Но потом все как-то успокоилось, благодаря милой Эрис, которая старалась по возможности разрядить обстановку. Правда, был скользкий момент, когда Ван упомянул, что по пути останавливался в Рампарте, чтобы осмотреть восстановленный порт. Мне не хотелось, чтобы было упомянуто, при каких обстоятельствах этот порт был сожжен. И даже не из-за того, кто возглавлял атаку имперского десанта. Ты тогда обвинила нас в чрезмерной жестокости, и сейчас, думается мне, в отношении Вана ты была права. Но он тех событий не касался. Не из деликатности – похоже, и впрямь забыл. Итак, все завершилось мирно, Селена и Ван даже побеседовали, потом мы, как уже сказано, посидели вдвоем, и напоследок он снова напросился в гости.
Ты, наверное, хочешь знать, не женился ли он. Нет, и не слышно, чтоб собирался. Не знаю, утешит тебя это или огорчит.
Что до меня, то рядом со мною Эрис. Она настоящий друг, она никогда не предаст ( я никоим образом не хочу сказать, будто ты или Миллерна меня предали). Наверное, со временем мы поженимся. Но это время еще не пришло.
Однако, что бы там ни было впереди, тебя я никогда не забуду. И очень хотел бы, чтоб ты получила мое письмо. Да вот как переслать его на другую планету, в другое измерение?
Остаюсь
преданный тебе Аллен Шезар.
(письмо оставлено в ящике письменного стола и там забыто)
4. Драйден – Миллерне.
( написано на обороте отчета о добыче редкоземельных металлов для государственного совета Астурии)
Если бы написала мне хоть слово, хоть одно слово, я бы не( оторвано)
5. Селена – Гадесу.
(черновик в рабочей тетради)
Добрый день, Гадес.
В прошлый раз ты выговаривал мне, что я редко и пишу, и просил рассказывать о том, что у нас происходит. Вот – рассказываю. У нас в гостях побывал Ван де Фанел. Мне кажется, брат большое значение придавал этому визиту и опасался его. Но все прошло благополучно, как ты выражаешься, «без жертв и разрушений». Хотя Ван ко мне отнесся нервно. Моего двойника он до сих пор ненавидит, и не скрывает этого. Вот только не надо про «была война, и вы были на разных сторонах». С Алленом мы тоже были на разных сторонах. И с тобой тоже. Нет, тут что-то личное. Я понимаю – у брата спрашивать бесполезно. Да и ты, наверное, не скажешь.
Впрочем, это неважно. Просто наводит на мысль – какой процент правды мне дозволено знать?
Я тут не вылезаю из отцовской библиотеки, -- просто удивительно, по скольким отраслям знания там собраны книги. По медицине и психологии тоже есть. И там сказано, что раздвоение личности – болезнь не такая уж редкая, и может быть вызвана искусственно. Получается, что имперские маги довели до логического финала то, что делалось до них. Вызвали к жизни эту вторичную личность, и вытащили ее наружу. Довели раздвоение до степени превращения.
Мне говорят – ты невиновна в том, что творил двойник. Даже Ван это сказал. Но верно ли это?
Я смотрю на свои руки, слабые, неловкие, неспособные даже с иглой управиться ( я тут пыталась научиться вышивать – ничего не вышло) – они были привычны к мечу и огнемету?
Я не могу представить себе, как можно ударить живое существо. Да что там – я цветы в саду боюсь срезать – вдруг им больно.
Каково это – быть человеком, чье имя звучало как «спасайся, кто может»?
Не понимаю. И самое печальное – мне это безразлично.
Я не могу спрашивать брата. Он желает мне добра. Возможно, он прав – если я узнаю всю правду, то потеряю и то душевное равновесие, что имею. Сходят ли сумасшедшие с ума?
Если бы я могла что-нибудь почувствовать. Хоть что-нибудь.
Пора прекращать это нытье. Особенно в письме к занятому человеку. Нет, не буду я его дописывать и отправлять. Я обещала рассказывать о том, что происходит – а это получилось о том, чего не произошло.
Вот когда произойдет, тогда и напишу.
